Глобальное потепление реально, и оно является проблемой. Но насколько серьезна эта проблема? По мнению некоторых, на карту поставлено само существование человечества. Когда выяснится, что наша реакция на глобальное потепление недостаточна, экономист Пол Кругман, “тогда начнутся мегасмерти”, и это утверждение, по его словам, не гипербола, а реализм. Одна популярная книга предупреждает о том, что Земля станет Генеральный секретарь ООН Антониу Гутерриш не отстает и со своей трибуны сообщает нам, что мы “уверенно движемся к миру, ”. Как и Кругман, он говорит, что это не “выдумка или преувеличение”, а просто “то, к чему, по мнению науки, приведет наша нынешняя энергетическая политика”.
Но действительно ли наука говорит, что Земля станет непригодной для жизни? Например, дает ли авторитетный хоть малейшее указание на то, что мир подвергается серьезному риску стать непригодным для жизни из-за нашей нынешней энергетической политики?
Однозначный ответ — “нет”. Говоря иначе, Кругман, Гутерриш и другие обманывают и преувеличивают. Ведь на самом деле МГЭИК говорит, что 1) наша нынешняя энергетическая политика лучше, чем была на момент написания Пятого оценочного доклада, поэтому прогнозируемые ими сценарии потепления ниже, чем были тогда, и 2) к 2050 году мир станет вдвое богаче, независимо от того, будет глобальное потепление или нет. Самые мрачные экономические прогнозы доклада говорят лишь о снижении темпов экономического роста в течение этого времени, а не об экономическом коллапсе, который случился бы, если бы мир действительно становился “непригодным для жизни”.
Это не означает, что не будет проблем, связанных с изменением климата, причем некоторые регионы столкнутся с большими проблемами, чем другие. И это не означает, что нам не станет лучше, если мы смягчим последствия изменения климата или, по крайней мере, будем инвестировать в стратегии адаптации. Это означает, прежде всего, что некоторые представители элиты прилагают согласованные усилия для проведения политики страха. Я не буду пытаться определить, в какой степени эти в остальном умные люди заблуждаются, а в какой степени они сознательно нечестны. Все, что я здесь сделаю, это приведу аргументы в пользу светлого будущего человечества непосредственно из доклада МГЭИК.
Миф №1: RCP 8.5 и очень высокие уровни потепления
Самые мрачные прогнозы получены в результате моделирования сценария под названием “репрезентативный путь концентрации” (RCP) 8.5, который иногда называют “обычным” сценарием, который приведет к потеплению почти на пять градусов к концу столетия (WGIII, 3-118, или Рабочая группа III, гл. 3, с. 118 — страницы цитируются, чтобы другие могли проверить сделанные здесь утверждения). В Пятом оценочном отчете это рассматривалось как наиболее вероятное будущее, но теперь оно и наиболее вероятными будущими сценариями являются гораздо более низкие — хотя все еще вредные — уровни потепления. Это связано в первую очередь с тем, что страны изменили свою политику и предполагаемые сценарии будущих выбросов углерода, хотя и недостаточно быстро, чтобы удовлетворить климатических активистов.
RCP8.5, по мнению МГЭИК уже не является “обычным” вариантом развития событий. В отчете делается вывод, что, хотя такие сценарии с высокими выбросами нельзя полностью исключить, сценарии, показывающие потепление более чем на 4°C, “подразумевают обращение вспять текущих тенденций в области технологий и/или политики смягчения последствий” (WGIII: SPM-22). Текущие сценарии “обычного развития событий”, которые “соответствуют продолжению политики, реализованной к концу 2020 года”, приведут к повышению температуры только на 2,2 — 3,5°C. В самом докладе предполагается, что текущие тенденции в политике не изменятся, и что, пусть постепенно, но они продолжат тенденцию к “все более жесткой… . климатической политике” (WGIII 3-26). Хорошей приблизительной оценкой, таким образом, может быть нижний предел этой последней оценки потепления.
К сожалению, хотя он продолжает И хотя Шестая оценка говорит о том, что он мало связан с реальностью, отчеты содержат более 1000 ссылок на него, предоставляя массу возможностей для нагнетателей страха использовать маловероятные сценарии катастроф.
Миф № 2: В будущем нам всем будет гораздо хуже.
Сценарии Судного дня предполагают, что в будущем нам будет гораздо хуже. На ум приходят сцены продовольственных бунтов и насильственного разрушения общественного порядка. И все же в Шестом оценочном докладе четко сказано, что “в оцененных смоделированных сценариях, независимо от уровня мер по смягчению последствий, прогнозируется, что глобальный ВВП по крайней мере удвоится (увеличится по крайней мере на 100%) в 2020-2050 годах” (WGIII, SPM-49). Таким образом, даже при наихудших сценариях МГЭИК ожидает, что в течение следующих нескольких десятилетий богатство мира удвоится (что, конечно же, положительно скажется на нашей способности адаптироваться к любому уровню потепления).
По прогнозам, глобальное потепление окажет негативное влияние на рост ВВП, порядка .04 -.09 процентных пунктов в год, что в целом составит 1,3 — 2,7 процента в 2050 году (там же). Это примерно как серьезная рецессия в 2050 году после нескольких лет устойчивого нормального роста, неприятно, но вряд ли катастрофично.
Если смотреть дальше, то предположительный экономический рост в 2050 — 2100 годах будет ниже в годовом исчислении, всего 1,3 — 2,1 процента в год. Но это все равно означает, что экономика будет расти. Верно ли это предположение, не имеет значения — суть в том, что в любом случае эти модели явно не являются моделями “судного дня”. В своей основе они предполагают, что в 2100 году мир будет намного богаче, хотя и намного теплее, даже если мы не предпримем никаких действий для снижения растущего уровня углекислого газа в атмосфере. Поэтому они не дают оснований для предсказания полной катастрофы. Наука не поддерживает утверждения об экзистенциальной угрозе для человечества.
Конкретный пример: Африка
Конечно, изменение климата будет по-разному влиять на разные регионы, и некоторые пострадают гораздо сильнее других, как из-за местоположения, так и из-за ограниченных возможностей адаптации. Одним из наиболее подверженных риску регионов является Африка к югу от Сахары, поскольку она расположена в низких широтах и продолжает отставать в развитии. Глава Рабочей группы II МГЭИК, посвященная Африке, представляет собой мрачное чтение. Вот подборка:
“В Африке изменение климата [уже] снижает урожайность и продуктивность сельскохозяйственных культур (средняя степень достоверности). С 1961 года рост производительности сельского хозяйства сократился на 34% из-за изменения климата, больше, чем в любом другом регионе” (РГII, 9-7);
“Изменение климата [уже] снизило экономический рост по всей Африке. По одной из оценок, ВВП на душу населения за 1991-2010 годы в Африке был на 13,6% ниже, чем если бы изменения климата не произошло” (РГII, 9-6);
Заболеваемость и смертность будут расти при дальнейшем глобальном потеплении, создавая дополнительную нагрузку на системы здравоохранения и экономики (высокая степень достоверности)..: При температуре 1,5°C … ожидается увеличение распространения и сезонной передачи трансмиссивных заболеваний, что приведет к увеличению числа людей на десятки миллионов, в основном в Восточной и Южной Африке (высокая степень уверенности)" (РГII, 9-7).
И все же, внимательный читатель увидит, что есть и хорошие новости. Хотя в отчете не приводится оценка ВВП Африки в целом по континенту и даже по региону южнее Сахары, он также не предполагает абсолютного снижения ВВП, а скорее намекает на продолжение роста. Например, в отчете утверждается, что “почти во всех африканских странах ВВП на душу населения, по прогнозам, увеличится как минимум на 5% к 2050 году и на 10-20%, если глобальное потепление удержится на уровне 1,5°C против 2°C” (WGII9-7). Это значительные цифры, но они еще раз показывают, что вопрос заключается в том, насколько богаче станет Африка в более теплом будущем, а не в том, станет ли Африка богаче.
И хотя в докладе МГЭИК такие вопросы напрямую не рассматриваются, очевидно, что большее влияние на экономическое развитие Африки будут оказывать
Есть и другие намеки на позитивное, хотя и трудное, будущее для Африки. Заявление о росте смертности и заболеваемости сопровождается дополнением о том, что потепление “может подорвать улучшение здоровья в результате будущего социально-экономического развития” (РГII, 9-7). В развернутом виде это означает, что более богатая Африка сможет лучше справляться с рисками заболеваемости и смертности, а изменение климата является не гарантией абсолютного роста смертности и заболеваемости, а будет просто ограничивающим фактором в достижении больших успехов.
Опять же, мы видим даже в Африке мир, который будет более пригодным для жизни, потому что он будет более богатым. Он просто не будет настолько более пригодным для жизни, чем в отсутствие значительного глобального потепления, и будет продолжать отставать от более развитых регионов мира.
Наконец, в отчете отмечается, что даже в Африке адаптация к глобальному потеплению может быть эффективной, поскольку она будет “экономически эффективной” (WGII, 9-4). Это означает, что в отсутствие смягчения последствий выбросов CO2 и несмотря на фактическую уверенность в том, что — по крайней мере, в среднесрочной перспективе — инвестиции в стратегии адаптации могут помочь даже странам Африки к югу от Сахары поддерживать рост в условиях значительно более теплого мира.
Заключение
Все вышесказанное не является призывом к бездействию. В докладе МГЭИК убедительно доказывается, что чистый эффект от снижения концентрации CO2 в атмосфере заключается в том, что в будущем мир станет богаче, хотя и незначительно. Стратегии смягчения последствий, если доклад верен, окупятся со временем. Конечно, это эмпирическое утверждение, которое подлежит обсуждению, и правильный ответ является важным, но не единственным элементом в определении наших наилучших мер государственной политики.
Помимо эмпирического вопроса, существует этический вопрос о том, следует ли требовать от нашего поколения платить за блага будущих поколений, которые будут намного богаче своих предшественников. Представьте себе, если бы мы могли вернуться в прошлое и попросить людей 1922 или 1962 года сделать себя немного беднее, чтобы мы могли быть на пять процентов богаче сегодня. Они, по меньшей мере, посмотрели бы на нас с недоверием, особенно если бы мы могли перенести их в будущее, где они увидели бы феноменальные преимущества нашего сегодняшнего богатства. Самое главное, мы должны с осторожностью относиться к тому, чтобы ввергнуть себя в энергетическую нищету с помощью ненадежных источников энергии только потому, что они описываются идеологической мантрой “возобновляемые”.
Но если мы не будем платить за смягчение последствий, то нам, безусловно, следует начать планирование адаптации. Многие меры по адаптации, такие как укрепление береговой линии, сохранение открытых пространств для борьбы с наводнениями и усиление борьбы с болезнями, принесут немедленную выгоду, как нашему, так и будущему поколению. Как отмечается в отчете Рабочей группы III, “некоторые из наиболее существенных выгод для здоровья, благополучия и справедливости, связанных с климатическими действиями, вытекают из инвестиций в базовую инфраструктуру: санитарию, чистую питьевую воду, чистую энергию, доступные здоровые диеты, чистый общественный транспорт и улучшение качества воздуха” (WGIII, 3-106).
Все это никак не тянет на оправдание политики страха, которая слишком часто является прелюдией к политике тирании. В конце концов, если человек действительно верит, что на карту поставлено само существование человечества, то никакое регулирование не может зайти слишком далеко, и никакой социальный контроль не будет слишком строгим, чтобы спасти наш вид. Такую цену никто из нас не должен платить.
Перевод: Наталия Афончина
Редактор: Владимир Золоторев
Джеймс Хенли
 |
Сообщение опубликовано на официальном сайте «socialcreditsystem.ru» по материалам статьи |