Британский философ Дерек Парфит занимает ведущие позиции среди влиятельных моральных философов прошлого века. Как отмечает Дэвид Эдмондс в своей выдающейся биографии Парфита, он был “философом для философов”, который не писал для широкой публики. Эдмондс, обладающий умением простым языком объяснять сложные идеи, сделал идеи Парфита доступными для широкой аудитории. Вы можете спросить, почему он сделал это именно в виде биографии, а не в виде справочника, ограниченного мыслями Парфита? Ответ в том, что Парфит был одним из великих британских эксцентриков — по мнению его студентки и подруги Рут Чанг, “вероятно, самый странный человек”, которого она знала, и книга полна анекдотов о нем. В последующем текста, я не собираюсь говорить о его жизни, но вот один пример. Старея, Парфит все больше и больше времени уделял философии; до такой степени, что практически не мог говорить ни о чем другом. Для него было важно убедить людей в том, что мораль объективна — моральные суждения истинны или ложны, а не являются простым выражением предпочтений.
В Гарварде в 2010 году, когда он вел один из своих курсов… он сильно беспокоился, видя, что не все студенты убеждены его аргументами в пользу объективности этики. В один момент он упал на колени, по сути, умоляя свой класс: “Разве вы не видите? Если мораль не объективна, наша жизнь не имеет смысла.”
Парфит был далек от либертарианства, но есть аспекты его мышления, которые либертарианцы найдут близкими. Как и большинство либертарианцев, он критически относился к “Теории справедливости” Джона Ролза, которую Парфит считал переоцененной, и он выдвинул интересные критические замечания к знаменитому “принципу различия”, требующему, чтобы отклонения от базового уровня равенства в богатстве и доходах были в пользу наименее обеспеченного класса в обществе. Парфит не был убежден в этом. Ролз был контрактуалистом,
который верил, что принципы морали — это те принципы, о которых бы договорились люди, если бы они были обсуждены в определенных идеальных условиях… Согласно Ролзу, идеальные условия требуют “завесы неведения”. Мы должны представить, что не знаем, кто мы такие — насколько мы обеспечены, мужчины мы или женщины, какие у нас ценности и интересы.
Парфит выдвинул резкие критические замечания как по поводу того, как Ролз формулировал “завесу неведения”, так и по поводу суждений, которые, по его утверждению, должны были бы быть сделаны в этих условиях… Даже если мы примем несколько произвольное начальное положение Ролза, совсем не следует, что мы должны принять принцип всегда благоприятствовать наименее обеспеченным. Предположим, у нас есть выбор, как использовать некоторые ограниченные медицинские ресурсы. В одном случае миссис Грин доживает до 25 лет, а тысяча человек живет до 80. В другом случае миссис Грин доживает до 26 лет, а тысяча человек живет до 30. Согласно Ролзу, мы должны выбрать второй вариант. Парфит считал очевидным, что мы должны выбрать первый вариант.
Но Парфит пошел дальше оспаривания принципа различия. Выступив против значительной части мейнстрима политической философии, он бросил вызов исходному принципу равенства, с которого начинал Ролз.
Парфит указал на простое, но разрушительное возражение против утверждения, что равенство имеет самостоятельную ценность. Он назвал это “возражение против снижения уровня”. Некоторые люди слепы. Был бы
мир лучше, по меньшей мере в одном аспекте, если бы мы добавили в воду химическое вещество, которое сделает всех слепыми? Конечно, было бы множество причин, почему это было бы монструозным поступком; наверняка каждый порядочный человек согласится, что это ужасное дело. Парфит не спрашивает, должны ли мы сделать всех слепыми… Вопрос Парфита заключается в том, будет ли, тем не менее, это действие в какой-то мере приветствоваться, поскольку это, по крайней мере, приведет к большему равенству… Это кажется абсурдным утверждением… Если Парфит прав в отношении силы “возражения против снижения уровня”, то никто не должен поддерживать равенство как ценность с самостоятельным значением, хотя оно может иметь инструментальное обоснование.
Завершу еще одним важным аргументом, который Парфит поднял и который очень полезен в современных спорах, хотя следует отметить, что он не одобрял его использование в данном контексте. В настоящее время постоянно появляются требования от членов различных групп о том, что они имеют право на компенсацию из-за плохого обращения с их предками. Парфит указал на то, что во многих случаях те, кто требует компенсацию, не существовал бы вообще, если бы их предкам было бы лучше. Например, предположим, что рабство никогда не существовало в Америке. В этом случае, порабощенные предки тех, кто жив сегодня, вероятно, никогда бы не встретились, и в этом “возможном мире” человек, который сейчас требует компенсацию, не существовал бы. Не делает ли это странным требование компенсации?
Вот пример, который может прояснить мысль Парфита. Женщине, болеющей корью врач говорит, что если она не отложит свою беременность, ее ребенок может родиться нездоровым. Она отказывается отложить беременность, и в результате ребенок рождается с определенными врожденными пороками. Если бы она подождала, родившийся тогда ребенок был бы здоровым, но он был бы другим человеком.
Парфит назвал это проблемой неидентичности.
Одним из наиболее значимых достижений Парфита было определение новой проблемы — проблемы неидентичности. После того, как он обнаружил ее и рассмотрел ее последствия с типичной для него строгостью, стало невозможным смотреть на ключевые аспекты морали так же, как раньше… Одним из основных предположений в моральной философии всегда было то, что в области морали, связанной с пользой и вредом, действие может быть неправильным только в том случае, если есть кто-то, для кого оно делает хуже. Парфит показал, что есть множество действий, которые кажутся неправильными, даже если для кого-то они не хуже — даже если они в общем хороши для всех, кого они затрагивают. Это действия, которые вызывают плохие последствия в жизни людей, которые никогда не существовали бы, если бы эти действия не были совершены.
(Пример с рабством не является примером такого рода, если жизнь порабощенных людей стала хуже из-за рабства. Но без рабства их потомки бы не существовали.)
Если вы интересуетесь моральной и политической философией, важно прочитать Парфита. Однако предупреждаю, что вы попадете в очень странный мир.
Перевод: Наталия Афончина
Редактор: Владимир Золоторев
Дэвид Гордон
 |
Сообщение опубликовано на официальном сайте «socialcreditsystem.ru» по материалам статьи |