Те кто выступает за отказ от государственных фиатных денег, нередко говорят о том, что золото — это “лучшие деньги”, или “естественные деньги”, или единственное вещество, которое действительно подходит для того, чтобы быть товарными деньгами. Во многих из этих случаев, когда говорят “золото”, имеют в виду именно золото, а не серебро, платину или любой другой драгоценный металл.

Естественно, можно ожидать, что подобные утверждения будут делать те, кто зарабатывает на жизнь продвижением золота и связанных с ним инвестиций в коммерческих целях.

Возьмем, например, статью Натана Льюиса, опубликованную в 2020 году в Forbes под названием “Золото всегда было лучшими деньгами”. Льюис утверждает, что золото, а не серебро, очевидно, является лучшими деньгами, и что его принятие в качестве металла для стандарта XIX века было более или менее неизбежным и основывалось на предполагаемом внутреннем превосходстве золота как денег. Он пишет:

В конце XIX века нужно было сделать окончательный выбор между золотом и серебром. Люди выбрали золото, а серебро, которое на протяжении тысячелетий торговалось в стабильном соотношении с золотом, потеряло свои денежные качества и стало неустойчивым.

Льюис представляет это как событие, которое было столь же естественным, как если бы люди решили ездить на автомобилях, а не на ослах. Выбор золота вместо серебра — это прогресс, такой же, как избавление от лошади и коляски!

Льюис настаивает на том, что “окончательный выбор должен быть сделан” между золотом и серебром и что “люди” выбрали золото.

Это, мягко говоря, оставляет многое недосказанным. Почему именно это решение должно было быть принято? Разве оба металла не могли служить деньгами? Более того, кто принял это решение? Льюис говорит, что это “люди”, приняли решение. Какие люди?

Как мы увидим, нарратив о неизбежности золота как доминирующих металлических денег в девятнадцатом веке является необоснованным. Преобладание золота никогда не было неизбежным, неумолимым или основанным на каком-то естественном денежном законе. Скорее, рост популярности золота стал результатом ряда исторических событий, характерных для определенного времени и места. К ним относятся геополитические проблемы, рост мирового предложения золота, политические усилия по росту внешней торговли и фиксированное соотношение обмена между золотом и серебром. Другими словами, рынок не обязательно был движущим фактором обращения к золоту.

Если бы не вмешательство правительства, призванного контролировать золото и “золотой стандарт”, мы могли бы и сегодня жить в мире настоящей валютной конкуренции — конкуренции между золотом, серебром и всем остальным, что участники рынка могут счесть полезным в качестве общего средства обмена.

Долгая история серебряных денег

История металлических денег — это в основном история серебряных денег.

Если обратиться к прошлому, мы обнаружим, что серебряные монеты постоянно использовались в древнем мире вплоть до девятнадцатого века. Золотые монеты тоже использовались для сбережений и как деньги, но чаще всего использовались серебряные монеты, потому что серебряных монет было больше и они лучше подходили для обычных повседневных операций, чем золотые. (Медные монеты, конечно, также использовались для мелких сделок).

Режимы, безусловно, считали серебро стратегически важным, и в конце тринадцатого века корона и парламент Англии “совместно запретили экспорт серебряных слитков (включая иностранные серебряные монеты) с декабря 1278 года”.¹ Это был удобный способ предотвратить повторный вывоз из Англии поступающих иностранных серебряных монет, которых было много и которые широко использовались во Франции.

Примечательно также, что когда богатая Венецианская республика в двенадцатом веке получила один из первых в мире государственных займов, обеспеченных налоговыми поступлениями, заем был обозначен в “серебряных марках “².

В шестнадцатом веке Антверпен превратился в финансовый центр, поскольку он способствовал развитию рынков, где “немецкая медь и серебро обменивались на пряности, которые португальские мореплаватели привозили из Индии “³.

Торговля с Востоком, тем временем, продолжалась в серебре, поскольку китайцы и японцы издавна предпочитали серебро в обмен на товары Востока.⁴

Использованию серебра также способствовало растущее изобилие и растущая потребность в удобной для использования серебряной монете. В начале XVI века богатая семья Фуггеров из Аугсбурга расширила серебряные рудники в Центральной Европе.⁵ Но более важным был “огромный импорт серебра из Перу и Мексики в 1550-х и 1560-х годах”.⁶ В 1545 году в Потоси (сегодня в Боливии, но тогда в Перу) был обнаружены новые залежи серебра. За этим последовали новые открытия в Мексике, где, как отмечает Луис Амадео Эрнандес,

Новое крупное поступление серебра в Америку началось в 1548 году с открытием серебряных рудников в Сакатекасе, в Мексике. Это новое серебро оказало сильное влияние на мировую экономику, начиная с 1600 года в различных торговых точках Азии.⁷

В течение шестнадцатого века европейские купцы и банкиры создали быстро развивающийся рынок обмена валюты и денежной конкуренции, где можно было делать деньги на арбитраже между региональными предпочтениями золота или серебра. Де-факто предпочтение серебра сохранялось на протяжении веков, и, как заключает Эрнандес, изобилие серебра и, следовательно, относительно низкая цена сделали его деньгами обычной торговли:

До начала девятнадцатого века существовал, по крайней мере, триметаллический мировой рынок, однако де-факто преобладающим был серебряный стандарт. Более быстрое увеличение мирового предложения серебра и сопутствующее ему снижение его относительной цены по отношению к золоту и меди позволило серебряному стандарту все больше навязывать себя в мировой рыночной экономике.⁸

Великобритания принимает золотой стандарт

Что же положило этому конец?

Важный первый шаг можно найти в ранних попытках создания национальных валют, определяемых как количество золота и серебра. Мюррей Н. Ротбард объясняет, почему это произошло:

Свободный рынок установил [в прошлом] “параллельные стандарты” — золотой и серебряный, — каждый из которых свободно колебался по отношению к другому в соответствии с рыночным предложением и спросом. Но правительства решили помочь рынку, вмешавшись, чтобы “упростить” ситуацию. По их мнению, все было бы гораздо понятнее, если бы золото и серебро были зафиксированы в определенном соотношении, скажем, двадцать унций серебра к одной унции золота. Тогда обе денежные единицы могли бы всегда обращаться в фиксированном соотношении — и, что гораздо важнее, правительство могло бы наконец избавиться от бремени обращения с деньгами по весу, а не по названию. Давайте представим себе единицу “рур”, которую руритане определяют как 1/20 унции золота. Мы видели, как жизненно важно для правительства побудить население рассматривать “рур” как самостоятельную абстрактную единицу, лишь слабо связанную с золотом. Что может быть лучше, чем зафиксировать соотношение золота и серебра? Тогда “рур” станет не только 1/20 унции золота, но и одной унцией серебра. Точное значение слова “рур” — название веса золота — теперь утрачено, и люди начинают думать о “рур” как о чем-то осязаемом и существующем само по себе, каким-то образом установленном правительством в благих и эффективных целях и равном определенному весу золота и серебра.⁹

Именно в условиях фиксированных обменных соотношений между золотом и серебром произошел второй важный шаг на пути к золотому стандарту. Это было случайное введение золотого стандарта в Великобритании в восемнадцатом веке. Как объясняет Дэвид Гласнер, британское государство

установило законную стоимость золотой гинеи в 21,5 [серебряных] шиллинга. При таком курсе [благодаря фиксированному соотношению золота и серебра] золото было переоценено, поэтому золото стало поступать в Англию из-за рубежа. Даже после того, как сэр Исаак Ньютон, мастер монетного двора, провел новую денежную реформу в 1717 году, которая снизила стоимость золотой гинеи до 21 серебряного шиллинга, подразумеваемое монетным двором соотношение серебра и золота 15,21 к 1 все еще немного переоценивало золото. Хотя это и не предполагалось, реформа Ньютона подтвердила существующий де-факто золотой стандарт в Великобритании.¹⁰

Между тем, новые месторождения золота в Африке еще больше способствовали накоплению золота меркантилистским британским государством. А поскольку большая часть мира перешла на серебряный стандарт, торговые партнеры Британии в Северной Европе с удовольствием обменивали свое золото на британское серебро, которое продолжало поступать на континент. В конце концов, британское правительство прекратило свободную чеканку серебряных монет в 1798 году и приняло исключительно золотой стандарт де-юре в соответствии с Законом о чеканке монет 1816 года. Более того, после почти столетия существования фактического золотого стандарта, выработавшаяся привычка благоприятствовала сохранению золотого стандарта в Соединенном Королевстве даже при изменении рыночных реалий.

Кроме того, существовали и другие практические факторы, которые способствовали сохранению монометаллического золотого стандарта. Принятие золотого стандарта облегчило британскому государству решение проблемы нехватки монет.¹¹ Нехватка монет уже давно была проблемой во многих странах Европы, особенно в связи с тем, что индустриализация привела к увеличению количества работ, оплачиваемых наличными. Теперь, когда страна перешла на золотой стандарт, британскому государству было легче использовать серебро для изготовления разменной монеты. То есть, серебро можно было использовать для монет, металлическая ценность которых была меньше номинала. В Англии эти серебряные монеты не вытесняли золото из обращения (в соответствии с законом Грешема), поскольку серебро было демонетизировано.¹²

Это решение оказалось популярным. Хотя в девятнадцатом веке предпринимались некоторые попытки перейти к биметаллизму или серебряному стандарту, эти голоса становились все более политически слабыми. Даже страх обесценивания золота на рынке, возникший после открытия новых месторождений золота в Калифорнии (в 1849 году) и Австралии (в 1851 году) — из-за увеличения предложения золота — был недостаточен, чтобы изменить мнение против золота в Британии.

О важности британского идеологического подхода к золоту можно судить по тому факту, что “золотая лихорадка” в Калифорнии имела в Британии эффект, противоположный тому, который имел место в большей части Европы. Британское государство было намерено удержать свое золото — даже если казалось, что золото может потерять позиции по сравнению с серебром в плане рыночной цены. Но многие другие режимы вместо этого предприняли шаги по сохранению своих серебряных запасов. Например, правительства “Бельгии и Швейцарии ввели серебряный франк, а в Неаполе, Нидерландах, Испании и Индии была проведена демонетизация золота”.¹³ Это было сделано для того, чтобы предотвратить отток серебра, который, предположительно, мог бы возникнуть в результате свободной чеканки монет из более обильного теперь золота.

Почему континент принял золотой стандарт?

В середине девятнадцатого века золотой стандарт в Европе был “немодным”, по словам историка Теда Уилсона. Ситуация начала существенно меняться к 1860 году, а к 1870 году Западная Европа сделала решительный поворот в сторону золота.

Большую роль в этом сыграло растущее значение Великобритании как глобальной державы и мирового торгового партнера. Правительства и крупные купцы часто предпочитали денежную систему, которая облегчала торговлю с крупнейшими торговыми партнерами их страны. Рост торговли с Британией повлиял на усилия по переходу к золотому стандарту и отказу от серебра в Северной Европе. Например, в Германии экономические связи с Лондоном побудили многие заинтересованные группы, такие как представители финансового и судоходного секторов, настаивать на введении золотого стандарта. Аналогичная история наблюдалась и в других странах. Например, во Франции, где серебро долгое время было предпочтительным средством платежа для центрального банка и сельскохозяйственного населения в провинциях, золото стало набирать популярность в регионах, где торговые связи с Великобританией были наиболее важными.

Тем не менее, было много европейцев, которых устраивал биметаллизм, и они не видели необходимости в увлечении золотом. Это варьировалось в зависимости от региона и сектора экономики. Как во Франции, так и в других странах, сельскохозяйственные производители и владельцы малого бизнеса подозревали, что они не выиграют от предложенных изменений. Переход на золото стал вопросом победы в политических дебатах, исход которых оставался сомнительным в течение многих лет. Когда переход на золото состоялся, вердикт вряд ли был единогласным[^14.]

Тем не менее, многие влиятельные голоса настаивали на золоте. В 1867 году на Международной валютной конференции в Париже правительства западных стран приняли золотую монетную единицу в двадцать пять франков в качестве основы для будущего мирового золотого стандарта¹⁴.

Это было легче сказать, чем сделать. И Франция, и Германия все еще в значительной степени полагались на серебро в своих биметаллических системах, и “вывести на пенсию” серебро и заменить его золотом было непросто. Серебро должно было быть конвертировано в золото в соотношении, приближенном к фиксированному 15,5 к 1, а для этого требовалось много золота. У французского режима было достаточно золота, чтобы серьезно обдумывать этот план, но Германия гораздо больше зависела от серебра. Было неясно, откуда немецкое государство и банковская система возьмут достаточно золота для демонетизации серебра.

По мнению Марка Фландро, ключевые изменения произошли после окончания франко-прусской войны. Согласно Франкфуртскому договору, Франция выплатила Германии 5 миллиардов франков после проигрыша в войне. Этот платеж был осуществлен “международными векселями, большинство из которых конвертируется в золото”.¹⁵ Это неожиданно изменило расчеты в вопросе о том, сможет ли Германия перейти на золотой стандарт или нет. Благодаря этому новому вливанию золота Германия объявила о переходе на золотой стандарт в 1871 году.

В этот момент реалии международной торговли подталкивали Францию, которая оставалась на биметаллическом стандарте, и многие малые страны к переходу на деньги, которые облегчили бы торговлю с Великобританией, Германией и растущим “золотым блоком” в целом. К 1873 году Франция, Бельгия, Италия и Швейцария приняли де-факто золотой стандарт, который в последующие годы был закреплен законодательно.¹⁶

Проблема биметаллизма

Более того, изобретенное правительством фиксированное соотношение обмена золота и серебра оказалось ключевым политическим фактором. Когда правительство впервые вводило это соотношение, оно в целом соответствовало рыночному соотношению, которое обычно колебалось в районе 15,5 к 1. Но во второй половине XIX века это соотношение все меньше и меньше отражало рыночный спрос и рыночные цены. Это заложило основу для окончательного отказа от использования как золота так и серебра в качестве денег. Ротбард объясняет, что хотя фиксированное соотношение и достигло цели правительства по определению золота и серебра в терминах национальных валют,

оно, однако, не выполнило своей другой задачи — упрощения национальной валюты. И снова на первый план вышел закон Грешема. Правительство обычно изначально устанавливало биметаллическое соотношение (скажем, 20/1) по курсу, действующему на свободном рынке. Но рыночное соотношение, как и все рыночные цены, неизбежно меняется со временем, поскольку меняются условия спроса и предложения. По мере изменений фиксированное биметаллическое соотношение неизбежно устаревает.¹⁷

В течение XIX века в Европе и Америке наблюдались неустойчивые колебания в обоих направлениях, когда в соответствии с изменениями в предложении переоценивалось либо серебро, либо золото. Эта проблема, вызванная фиксированным соотношением, привела к тому, что Ротбард описывает как “катастрофические последствия внезапного чередования металлических валют”. Естественно, многие голоса в обществе призывали режим “решить” эту проблему, которую он же и создал. Ротбард продолжает:

Биметаллизм создал невероятно сложную ситуацию, для решения которой правительство могло либо вернуться к полной денежной свободе (параллельные стандарты), либо выбрать один из двух металлов в качестве денег (золотой или серебряный стандарт). Полная денежная свобода, после всего этого времени, считалась абсурдной; поэтому в целом был принят золотой стандарт¹⁸.

Таким образом, в 1870-х годах правительства Европы решили, что золото должно быть основным металлом. Это стало очевидным, когда биметаллический маятник качнулся в следующий раз — в 1880-х годах — и именно серебро оказалось законодательно переоцененным и поэтому вытеснило бы золото из обращения, учитывая фиксированное соотношение обмена. Но этого не произошло. Когда в 1880-х годах поставки серебра значительно увеличились благодаря вновь открытым месторождениям в Северной Америке, западные правительства, все еще придерживавшиеся биметаллического стандарта, отказались от установленного соотношения обмена. Вместо этого эти режимы решили постепенно запретить свободную чеканку серебряных монет. Когда стало ясно, что серебро будет демонетизировано, спрос на серебро еще больше упал, что еще больше повысило спрос на золото. В этот момент серебро было практически мертво как денежный стандарт на Западе.

В триумфе золота нет ничего “естественного”

С уходом серебра с денежного рынка поддерживающие золото ученые немедленно начали рисовать серебро как нечто менее цивилизованное, чем золото, а золотой стандарт — как признак прогресса. Однако реальность такова, что монометаллический золотой стандарт является результатом исторических обстоятельств, давления групп интересов и политики великих держав. Он не был неотъемлемой частью какого-то предполагаемого движения к “прогрессу” или “цивилизации”.

Если “народ” выбрал золото в качестве единственного металлического стандарта, то это произошло потому, что правительства создали крайне неудобную ситуацию с фиксированными обменными коэффициентами. Более того, принятие режимами либо золотого, либо серебряного стандарта со временем привело к сетевым эффектам в международной торговле, которые побуждали правительства принимать тот же “стандарт”, что и их торговые партнеры.

Во всем этом мы не находим ни естественного закона, ни закона рынка, который указывал бы на золото как на “лучшие” деньги в условиях беспрепятственного рынка. Вместо этого мы повсюду видим следы государственного вмешательства. Все это еще больше подтолкнуло мир к системе, в которой государства получили еще больший контроль над определением, контролем и манипулированием валютой. Если правительство могло демонетизизировать серебро, оно могло демонетизировать и золото. Именно это, конечно, и произошло, и это не совпадение, что за эрой государственного монометаллического золотого стандарта последовала эра Бреттон-Вудса и фиатных валют.

Оригинал статьи

Перевод: Наталия Афончина

Редактор: Владимир Золоторев